Дюжина чертей

Поскольку долгожданного конца света так и не случилось, нужно подводить итоги стремительно уходящего года. Я выбрал двенадцать сюжетов из жизни одной сибирской губернии, попавшие в сибирские и федеральные ленты новостей, от которых ничего кроме стыда за малую родину испытывать нельзя, но тем не менее можно с уверенностью сказать: «Это Кузбасс, детка».

Растительная жизнь

Ровно насколько гражданский протест за последнее время стал вполне привычным явлением (в разной форме, с не менее разнообразным наполнением), настолько же не менее привычным и даже в некотором смысле претендующим на нормальность стал контр-протест, тщательно планируемый властями и сознательно ими накладываемый на время и место акций гражданских активистов, которых СМИ почти всегда стараются выдавать почему-то за оппозицию. Если Москве эта задача в определенной мере решается гораздо проще в силу пристального внимания за происходящим независимыми медиа, то в провинции желание власти слышать в свой адрес только слова поддержки со стороны благодарных граждан приобретает удивительные формы.

В отдельно взятой Кемеровской области сейчас с оппозицией не густо — КПРФ, судя по партийному лицу региона в Госдуме и по местному первому секретарю, ближе не к партии, где ленинские идеалы превыше всего, а к каким-нибудь мертворожденным «Коммунистам Кузбасса», ЛДПР после двойных выборов ушло в виртуальное подполье, а от справороссов сбежала даже Ямщикова (судя по той ереси, которую она несет, пробравшись в облсовет). То есть свозить автобусами бюджетников на контр-акции вроде возложения цветов к памятнику Ильичу незачем, но с ноября у областной администрации появилась новая головная боль — гражданское объединение «Голос Кемерова». Можно по-разному относиться к компании этих молодых людей (с ленцой наблюдать за их акциями, отчетливо поддерживать или вовсе обвинять в существовании на гранты Госдепа США — нужное подчеркнуть), но после 6 мая сего года как минимум двое человек из данной стихийно сформировавшейся протестной группы уже стали политическими деятелями. И не без помощи государства, разумеется.

То, что кузбасский контр-протест и по форме и по содержанию может быть только провокацией, замечено уже давно: здесь и агрессивная школота на одиночных пикетах Миши Рязанова, и явление президента хоккейного клуба «Кузбасс» Андрея Сельского в амплуа истеричного защитника режима, да и глупейшее стояние единороссов под окнами прокуратуры в Кемерове и с экологической вылазкой в Новокузнецке из той же оперы — инициативу у оппозиции в Кемеровской области власть иногда перехватывает, не особо задумываясь о последствиях. Чего в таких акциях больше — популизма или глупости — судить не берусь, но пропорции этих ингредиентов вполне равные, плюс-минус, как говорится. С «Голосом Кемерова» же подобного рода миндальничание проходить не может по умолчанию — правила политических торгов в гражданской среде не действуют. Поэтому меры борьбы с теми, кто обнаружил у себя активную позицию, областное руководство выбрало соответствующие.

А поскольку все уже когда-то было, начну я вот с этой цитаты.

«Эта молодежь — она не учится ничему другому, кроме как думать по-немецки, поступать по-немецки. И когда эти мальчики и девочки в десять лет приходят в наши организации и зачастую только там впервые получают и ощущают свежий воздух, через четыре года они попадают из Юнгфолька в гитлерюгенд, где мы их оставляем еще на четыре года, а затем мы отдаем их не в руки старых родителей и школьных воспитателей, но сразу же принимаем в партию или Рабочий фронт, в СА или СС, в НСКК и т.д. А если они там пробудут полтора или два года и не станут совершенными национал-социалистами, тогда их призовут в „Трудовую повинность“ и будут шлифовать в течение шести-семи месяцев с помощью кое-какого символа — немецкой лопаты. А тем, что останется через шесть или семь месяцев от классового сознания или сословного высокомерия, в последующие два года займется вермахт. А когда они вернутся через два, или три, или четыре года, мы их тотчас же возьмем в СА, СС и т.д., чтобы они ни в коем случае не взялись за старое. И они больше никогда не будут свободными — всю свою жизнь…»

Удивительно, конечно, но именно в стране, победившей фашизм, 67 лет спустя наиболее жизнеспособными методиками работы с молодежью становятся именно те, благодаря которым создавался далеко не мифологический Третий рейх. Гитлерюгенд стал для нацистской Германии не только кузницей кадров, но и в том числе политической опорой. И нынешние правители знают, у кого подобный опыт нужно по-настоящему перенимать.

А теперь посмотрим на эту фотографию — основные провокаторы на мероприятиях «Голоса Кемерова» в сборе.



Это на акциях гражданских активистов они в гражданской же одежде, а здесь молодые люди объединены гораздо большим, чем странная любовь к Путину; они — члены студенческого отряда охраны правопорядка «Атлет» Кемеровского государственного сельскохозяйственного института.

Полеты во сне и наяву

Как правило, годам к тридцати любой постоянно творчески работающий художник обретает свой легко узнаваемый стиль. У некоторых, правда, этот поиск затягивается до поздних седин, скатывания до подражания мэтрам и прикладного копирования или же не проявляется вовсе — найти себя здесь порой совсем непросто. Но это не наш сегодняшний случай — заметную и хорошо отличаемую манеру письма Жанна Федорова обрела уже давно вместе с неизменными данями — зрительской любовью, уважением коллег и даже подражателями.

Но эта вот «узнаваемость» кисти абсолютно логично порождает и ожидаемость — при всей качественности работ Федорова предсказуема, и когда речь заходит о премьере нового полотна, я уже понимаю, что можно будет увидеть; скорее всего, и это не упрек, окажется женский портрет. Но есть и совсем непознанная Жанна — более завязшая в реальности, ходившая в своих холстах на стыках параллельных миров, пытающаяся ухватить остатки собственных снов. Впрочем, как и положено художнику — быть не только живописцем, но еще и медиумом.

Действуй, сестра!

Мир искусства на самом деле коррумпирован ничуть не хуже, чем какая-нибудь строительная отрасль — условия игры иные. Если в большом бизнесе все как правило решают деньги, то в культуре немаловажны знакомства и родственные связи; и вот мы видим уйму как бы творческих людей, чья состоятельность ничем, кроме как близкими отношениями не подкреплена.

Сомнений, что нужно показать в журнале именно эти работы у меня не было; главным вопросом стала форма подачи. Все-таки сегодня я буду как никогда пристрастен, показывая живопись художницы Елены Платуновой, поэтому и обойдусь без особых оценок (хотя знаю, что эта родственная связь никакого ущерба миру изобразительного искусства нанести не может).

Дорогая передача

От автора интермедии «Говорит и показывает», для создателей уголовного дела №11060466 — риэлити-шоу «Гауляйтер в шоколаде», первая серия (Al Jazeera Kuzbass, где-то июнь 2012 г.).

4:52 | Коттедж в Маразмурове (аул близ Кемеровобада). Озаряемый вспышками индикаторов медицинских приборов Аман-Гельды сидит в кабинете за письменным столом и что-то усиленно сочиняет.

Тулеев: (Бурча). Нет, ну, конечно же, «дорогой»... Хотя какой он мне дорогой?! Или так — «уважаемый»... Хм, поуважаемее видели. «Любимый!» — нет, спалюсь окончательно... Ура, нашел! «Драгоценный»!

В комнату заходит супруга — Амангельдида Эльвира.

Эльвира: А, ты здесь, оказывается... Я слышала, как пару часов назад скрипнула дверь твоей криокапсулы, но подумала, что мне показалось. Не спишь — совесть поди мучает?
Тулеев: Нет, готовлюсь к выступлению. Завтра с официальным визитом в Кузбассстан прибывает Путин, мне нужна яркая и осмысленная речь. Вот, послушай: «Драгоценный вы наш Владимир Владимирович! Рады вас видеть на опустошенной кузбассстанской земле...»
Эльвира: А вот без этого пафоса нельзя? Так и скажи ему: «Вова, дай бабла да вали обратно».
Тулеев: Ну, он же любит витиеватые выражения. Как и я.
Эльвира: Может быть, ты уже наконец задумаешься о тихой и спокойной старости?
Тулеев: Нужно еще пару лет — вот как скупим все предприятия в окрестностях, когда я увижу, что моему холдингу «СДС» здесь ничего не угрожает, конечно же, уедем. А сейчас нельзя — все эти операции по улучшению гибкости позвоночника, ты думаешь, я для себя делаю?!
Эльвира: Мне казалось, что они как и фотошоп — для красоты... Чувствую, скоро будут нехорошие для тебя перемены, поэтому давай уедем прямо сейчас, Аманчик, — чтобы спасти нас от второго Нюрнбергского процесса Таджикистан в случае чего согласен предоставить политическое убежище.
Тулеев: А жить на что там предлагаешь — на пенсию?! Представь себе: придет в гости туркменбаши, а у нас унитазы не из чистого золота — как я буду человеку в глаза смотреть?!
Эльвира: ...Мы будем играть на домбре и разгадывать шарады по вечерам.
Тулеев: Или мой добрый друг Ким Чен Ын прилетит, а я его на велосипеде встречаю — к нему ведь не прикрутишь мигалку!
Эльвира: ...Любоваться закатами и играть в лото на желания.
Тулеев: Или Назарбаев на коне за советом прискачет, а у меня нет ковра из волос девяностолетних девственниц с собственным изображением во всю стену.
Эльвира: ...Бегать голыми под дождем и курить насвай.
Тулеев: Или вдруг меня захочет увидеть Роберт Мугабе, ведь слава обо мне идет по всему миру, а у нас только хлеб да соль вместо его любимых детей в собственном соку.
Эльвира: Ты неисправим... Я ухожу... Пойду, выберу платье и драгоценности, которые в случае революции будут хорошо сочетаться с кровью и вилами во мне... (Уходит).
Тулеев: Революция, революция... Надо бы с ее главарями заранее обо всем договориться... «Восхитительнейший Владимир Владимирович! Я так счастлив видеть вас...»

Нас это касается

Уже ни для кого не секрет, что в Юрге, возможно, прекратит свое существование автономная культурная территория «Творческая лаборатория „АРТ-пропаганда“», деятельность которой началась в 2001 году. Художник и основатель площадки Олег Новиков на днях сообщил о не просто планах горадминистрации поставить крест на этом независимом культурном образовании — еще 12 апреля состоялся суд, бездумным решением которого творческая лаборатория выселяется фактически на улицу.

Реакция ценителей актуального искусства не заставила себя ждать — вечером в воскресенье начался сбор подписей под открытым письмом в поддержку творческой лаборатории в адрес депутатов городского Совета и градоначальника. (Если кто-то пожелает оставить там и свой автограф, обязательно указывайте имя, фамилию, город и, опционально, социальный статус — при передаче обращения в мэрию непосредственным получателям вес будут иметь только такие подписи).



Я же поговорил с теми, кто в оценках деятельности творческой лаборатории «АРТ-пропаганда» далек от обывательского взгляда на происходящее, и в состоянии помочь донести до городской власти ошибочность ранее предпринятого шага.

Последний вагон на север

Впервые в жизни, ни разу не набрасывая фактуру ни для интервью, ни для лекториев, решил подготовить текст для публичного выступления заранее. Это мое последнее слово в качестве обвиняемого по высокоморальным претензиям губернатора Тулеева, вылившихся в уголовное дело по 319-й статье УК РФ; будет зачитано в суде буква в букву.

Сегодня сто тридцать первый день, как в мою жизнь своими грязными руками залезло псевдоправовое государство под названием «Российская Федерация». В какой-то мере я даже благодарен этому — лучшей (что, впрочем, спорно) возможности переоценить свое отношение к системе придумать и в самом деле трудно. Если бы не это уголовное дело, я бы не перечитал ряд все время откладываемых на потом книг, не посмотрел бы наконец антологии Антониони и Скорсезе, не встал бы, после десятилетнего перерыва, на лыжи. Но это достижения частные.

А вот теперь о важном. В середине ноября 2011 года мною в моем же блоге в «Живом журнале» были опубликованы две записи, по фактам размещения которых присутствующий здесь юрист Алексей Синицын, вступив в преступный сговор с начальником ГУВД по Кемеровской области Александром Елиным, написал ложный донос в провоохранительные органы и инициировал уголовное делопроизводство. Мне единственно понятны именно такие формулировки. Для особо одаренных сообщаю дополнительно: это заявление является моим оценочным суждением.

А дальше закрутились шестеренки репрессивной машины.

Говорит и показывает

Краткое содержание 28-й серии 79-го сезона телесериала «Один день Амана Гумировича» (Al Jazeera Kuzbass, 24.11.2021 г.).

6:14 | Особняк в Маразмурове (поселок близ Кемеровобада). Заспанная Эльвира Тулеева с подсвечником в одной руке и с гранатометом в другой ходит по комнатам.

Эльвира: Аманчик!.. Амашечка!.. Тулипузичек!.. Аман!.. Аман Гумирович!.. Аман-Гельды!.. Аман-Гельды Молдагазыевич!.. Ты где? (Шепотом). Спит, своло...
Тулеев: Я все слышу, дорогая! Доброе утро!
Эльвира: А нельзя как все нормальные люди спать в своей постели?! Каждое утро ведь одно и тоже!
Тулеев: Ну, ты же понимаешь — мне неспокойно после того, как наши лучшие сыщики выяснили, что Нина Останина наняла Колю Валуева, чтобы он отравил меня подушкой. Помнишь, как я долго приходил в себя, когда узнал, что Тихонов должен был взорвать мне дверь, и поэтому заходил в дом через окно?! Вот и приходится снова конспирироваться.
Эльвира: Ладно, пошли завтракать!
Тулеев: А можно сегодня немного нормальной человеческой еды? Пожалуйста!
Эльвира: Ты же знаешь, что нельзя — не мальчик ведь уже. Ван Вай-Чен тебе приготовил омлет из гусениц, на обед съешь фаршированную мозгами йети змею.
Тулеев: Может, просто бутербродов с колбасой и с чаем?!
Эльвира: Хорошо, но вместо чая выпьешь выпаренную урину Агафьи Лыковой, которую специально для тебя пол-года Макута собирал. И про таблетки не забудь. (Достает из ящика). На сегодня у тебя 2 зелененьких, 6 красненьких, 11 голубеньких, 7 оранжевеньких, 4 сереньких и по одной с конопляным листочком и зайчиком из «Плейбоя».

Повелители мух

Три веселеньких лица — три сюрприза из ларца.

Это Аман-Гельды (который лет двадцать как просит пизды). Сделав себе непрямой массаж мозга указательным пальцем, губернатор Кузбасса распорядился выдать брачующимся 11.11.2011 г. жителям области по тридцать тысяч рублей. Желающих сыграть свадьбу в магический день набралось почти пятьсот пар. Путем нехитрых математических вычислений мы получаем сумму примерно в 15 миллионов рублей, которая выделена на поддержку молодых семей и немного язычников из, так полагаю, бюджета области, и который, как ранее сообщалось замгуберами, трещит по швам.

Женщина в красном

Из всех персон, получивших билет в большую политику именно в Кемеровской области, наибольшим удельным весом обладают, пожалуй, лишь трое. Разумеется, это сам Тулеев, ставший для всех остальных «крестным отцом», и уже больше пятнадцати лет удерживающий регион в своих руках. Здесь же Сергей Неверов, который пусть и был предан губернатором остракизму, но все равно сделавший себе карьеру, не превратившись в политического трупа; сегодня он исполняет полномочия секретаря президиума генсовета в пресловутой «Единой России». Замкнуть список можно смело Ниной Останиной — депутатом Госдумы от КПРФ, конфронтация которой с Тулеевым достигла в последнее время максимальных высот.

При этом, строго говоря, существуют несколько разных Останиных. В ток-шоу на федеральных каналах она предстает немного карикатурным персонажем, который с крайне нервными интонациями вступает в дискуссии о проблемах семьи и детства. В прогубернаторских СМИ мы обнаруживаем главного дестабилизатора обстановки в области, на счету которого не только попытки основать здесь протестное движение, но и разоренный разрез «Черемшанский». А в партийной прессе и в собственном блоге идет уже открытая борьба с Тулеевым, где она совсем не скупится на острое словцо.

С целью понять, на какой из этих устоявшихся образов похожа Останина настоящая, я пригласил депутата Государственной Думы и первого секретаря Кемеровского областного комитета КПРФ на откровенный разговор, и в итоге не обнаружил с вышеперечисленными дамами почти ничего общего.