Говорит и показывает

Краткое содержание 28-й серии 79-го сезона телесериала «Один день Амана Гумировича» (Al Jazeera Kuzbass, 24.11.2021 г.).

6:14 | Особняк в Маразмурове (поселок близ Кемеровобада). Заспанная Эльвира Тулеева с подсвечником в одной руке и с гранатометом в другой ходит по комнатам.

Эльвира: Аманчик!.. Амашечка!.. Тулипузичек!.. Аман!.. Аман Гумирович!.. Аман-Гельды!.. Аман-Гельды Молдагазыевич!.. Ты где? (Шепотом). Спит, своло...
Тулеев: Я все слышу, дорогая! Доброе утро!
Эльвира: А нельзя как все нормальные люди спать в своей постели?! Каждое утро ведь одно и тоже!
Тулеев: Ну, ты же понимаешь — мне неспокойно после того, как наши лучшие сыщики выяснили, что Нина Останина наняла Колю Валуева, чтобы он отравил меня подушкой. Помнишь, как я долго приходил в себя, когда узнал, что Тихонов должен был взорвать мне дверь, и поэтому заходил в дом через окно?! Вот и приходится снова конспирироваться.
Эльвира: Ладно, пошли завтракать!
Тулеев: А можно сегодня немного нормальной человеческой еды? Пожалуйста!
Эльвира: Ты же знаешь, что нельзя — не мальчик ведь уже. Ван Вай-Чен тебе приготовил омлет из гусениц, на обед съешь фаршированную мозгами йети змею.
Тулеев: Может, просто бутербродов с колбасой и с чаем?!
Эльвира: Хорошо, но вместо чая выпьешь выпаренную урину Агафьи Лыковой, которую специально для тебя пол-года Макута собирал. И про таблетки не забудь. (Достает из ящика). На сегодня у тебя 2 зелененьких, 6 красненьких, 11 голубеньких, 7 оранжевеньких, 4 сереньких и по одной с конопляным листочком и зайчиком из «Плейбоя».

Повелители мух

Три веселеньких лица — три сюрприза из ларца.

Это Аман-Гельды (который лет двадцать как просит пизды). Сделав себе непрямой массаж мозга указательным пальцем, губернатор Кузбасса распорядился выдать брачующимся 11.11.2011 г. жителям области по тридцать тысяч рублей. Желающих сыграть свадьбу в магический день набралось почти пятьсот пар. Путем нехитрых математических вычислений мы получаем сумму примерно в 15 миллионов рублей, которая выделена на поддержку молодых семей и немного язычников из, так полагаю, бюджета области, и который, как ранее сообщалось замгуберами, трещит по швам.

Женщина в красном

Из всех персон, получивших билет в большую политику именно в Кемеровской области, наибольшим удельным весом обладают, пожалуй, лишь трое. Разумеется, это сам Тулеев, ставший для всех остальных «крестным отцом», и уже больше пятнадцати лет удерживающий регион в своих руках. Здесь же Сергей Неверов, который пусть и был предан губернатором остракизму, но все равно сделавший себе карьеру, не превратившись в политического трупа; сегодня он исполняет полномочия секретаря президиума генсовета в пресловутой «Единой России». Замкнуть список можно смело Ниной Останиной — депутатом Госдумы от КПРФ, конфронтация которой с Тулеевым достигла в последнее время максимальных высот.

При этом, строго говоря, существуют несколько разных Останиных. В ток-шоу на федеральных каналах она предстает немного карикатурным персонажем, который с крайне нервными интонациями вступает в дискуссии о проблемах семьи и детства. В прогубернаторских СМИ мы обнаруживаем главного дестабилизатора обстановки в области, на счету которого не только попытки основать здесь протестное движение, но и разоренный разрез «Черемшанский». А в партийной прессе и в собственном блоге идет уже открытая борьба с Тулеевым, где она совсем не скупится на острое словцо.

С целью понять, на какой из этих устоявшихся образов похожа Останина настоящая, я пригласил депутата Государственной Думы и первого секретаря Кемеровского областного комитета КПРФ на откровенный разговор, и в итоге не обнаружил с вышеперечисленными дамами почти ничего общего.

Сердечный сбор

Эта встреча должна была состояться еще зимой, но сначала у меня не оказывалось на нее времени, потом — желания, а после и вовсе показалось, что нет смысла публично говорить о том, чего по большому счету не существует. Но общественная палата Кемеровской области дала повод (пусть и сомнительный) для относительно экстренного сбора — обсудив почти месяц назад присутствие ненормативной лексики в произведениях местных писателей, затейники из ОП решили расширить сферы своего влияния и взяться уже за блогосферу, не менее вольную в своих измышлениях. Понятно, что воспринимать эту инициативу всерьез не имеет никакого смысла, но я увидел в своем роде ответ власти на пару волновавших меня вопросов — восприятие блогеров и понимание гражданского общества с позиции людей, желающих контроля.

Дабы разобраться в ряде процессов, я пригласил к разговору людей, которые местный сегмент блогосферы сегодня собой и олицетворяют — на предложение откликнулись журналисты Александр Сорокин, Максим Шипачев и Андрей Иванов, поэт Дмитрий Мурзин, инженер Денис Ковякин, фрилансер Сергей Барков и студент журфака Михаил Рязанов.

Белый ворон

Смирнова-поэта открыла Рубцова. Как Тамара ни настаивала, как ни старалась привнести в его стихи понятные ей интонации, как ни вмешивалась с правкой, сломать Андрея все равно не смогла — он остался при своем слоге. Смирнов-фотограф объявился прошлым летом. Внезапно и по большому счету случайно — если бы я не зашел на его страницу «В контакте», то, наверное, снимки до сих пор были бы достоянием сетевых друзей, а так и музеефикация уже не за горами.

Поэт и фотограф, живущие в Андрее, мне более понятны, чем его третья творческая ипостась — художническая. Стихи, хоть и замысловатые по своей архитектуре, кажутся уже слишком ясными — со словом мне все-таки разобраться гораздо проще, чем с набором линий. Те кадры... Ну да, это тоже отчасти моя Юрга — дряхлеющая, больная, немощная, рассыпающаяся на глазах, но сохраненная в его фотографике.

Со Смирновым-художником все гораздо сложнее. Эти образы менее объяснимы, более личные, тщательнее зашифрованы от разгадок. Здесь нет знакомых сюжетов, сюда не придут на помощь, с целью все объяснить, слова, а автор сознательно не дает подсказок. Я попытался с ним побеседовать на эту тему, но за прошедшие десять лет, как видно, мало что изменилось — говорить о творчестве он по-прежнему не считает нужным, отдавая свои работы в объятия зрительской фантазии.