Снежная королева

В 2008-м году город получил поистине сказочный подарок — поэтесса Татьяна Платонова (работающая под псевдонимом Снежная) издала на свои кровные «Легенду о Юрге». В этом маленьком эпосе на Юргу впервые посмотрели не как на населенный пункт, а как на живого человека — в любом случае, эта художественная провокация дорогого стоит. До выхода книги о Снежной-Платоновой никто в городе не знал; в литературу человек пришел, можно сказать, случайно. Но столь громкого и в своем роде качественного дебюта здесь, похоже, не было давно — произведение удивительно целостное, и несмотря на открытый финал, узнавать, чем там закончилось дело, даже, в общем-то, и не хочется. Сказка должна оставаться сказкой.

С Татьяной я познакомился на прошлогоднем Дне города, где она вместе с сотрудниками центральной библиотеки представляла экспозицию о юргинских литераторах. Внешне все совпало — именно такой я и представлял автора той милой книги. А значит, последовало резонное предложение поговорить за чашкой чая о том, как рождалось ее главное произведение и о ее месте в литературном сообществе города.

Мое творчество — от души. Для меня это — не работа.

Шипилов | Как правило, любой творческий дебют радует лишь своей поверхностностью, у вас же получилось совсем наоборот — вы создали вполне законченное произведение, после прочтения которого почти не возникает никаких вопросов. Долго ли вы над ним работали?

Платонова | Долго. Дело в том, что был большой разрыв во времени... Идея родилась в 1994 году, тогда же я написала половину произведения. Финал должен был бы быть совсем другим, более трагичным. Но когда надо было переходить к этой стадии, у меня исчезло желание завершать задуманное. Я долго не могла приступить к написанию концовки, искала решения, даже встречалась с Тамарой Рубцовой — она одобрила начало, но сказала, что финал в изначальном варианте нежелателен.

Шипилов | Хотели убить всех героев?!

Платонова | Нет. А озарение было внезапным. В 2002 году я отправилась с детьми на Томскую писаницу. И взяла с собой эту незаконченную половинку, чтобы занять детвору в поездке. Прочитала им в автобусе свою сказку, и они с горящими глазами стали меня спрашивать — «А что дальше?» Я сказала, что завершения пока нет, спросила у них, что они думают, чем это могло закончиться. Они естественно стали предлагать свои варианты. Один из них «застрял» во мне, и потом опять проснулась творческая ниточка, и родилось окончание.
Я даже чувствую этот переход в произведении — стиль написания немножечко другой, все-таки восемь лет прошло между созданием «начала и конца». И они действительно разные — в первой части практически нет диалогов, то во второй я дала своим героям возможность выговориться.

Шипилов | То есть книга рождалась в мучениях.

Платонова | Не сказала бы так... Это был путь от себя к себе.

Шипилов | Как вообще родилась идея оттолкнуться от привычных образов и переосмыслить имя города?

Платонова | Мне сильно в этом помогла моя работа. Я работала на башенном кране и с высоты мне очень хорошо было видно другой берег реки... Те домики за пионерскими лагерями, скалы, лес — именно там в моем воображении находилось это поселение. Мой внутренний взор видел эти хижины, покрытые шкурами животных. Да и Томская писаница дала многое — там изобилие петроглифов, на которых изображены олени. Именно поэтому я включила все это в книгу.

Шипилов | Извините, конечно, но верится с трудом, что вы работали на башенном кране. С вашим хрупким образом это никак не увязывается.

Платонова | (Смеется). Внешность очень обманчива.

Шипилов | А коллеги по перу — что сказали они, увидев уже готовое и изданное произведение? Потому что читатели, насколько мне известно, приняли «Легенду о Юрге» достаточно тепло.

Платонова | Коллеги по перу... Громко звучит, я не могу себя к ним причислять... Но на творческих вечерах меня просили зачитать фрагменты произведения, мне показалось, что им понравилось.

Шипилов | Иными словами, в городском литературном сообществе вы теперь своя.

Платонова | Думаю, да. Я с удовольствием хожу на встречи, которые проводятся в центральной библиотеке. Там, конечно, собираются в основном поэты, прозаиков в городе очень мало... Очень жаль Голунчикова, слишком рано от нас ушел этот автор.

Шипилов | Вот именно с ним, как мне кажется, у вас достаточно общего. Он ведь тоже в своих книгах глубоко уходил в века назад, тоже создавал свой сибирский эпос. Может быть, его уход отразился в вас?

Платонова | Знаете, я воспринимаю эту свою способность как некий дар свыше. Когда-то я изучала паранормальные способности человека — было вот такое увлечение, но глубоко этим увлекаться не стала. У меня появился духовный учитель — не зря говорят, что он появляется лишь когда готов ученик... Я его слушала, просто впитывала эту информацию каждой клеточкой тела. Учение мне очень помогло — в первую очередь преобразиться и, я думаю, этот процесс продолжается. И этот человек был моим самым главным сподвижником в литературном деле.
А первое стихотворение было абсолютно случайным. Я шла по улице и сами собой появились такие строчки.

Начало начал. Начало пути.
Начало всего живого.
В начале пути что нужно найти?
Найти теперь нужно слово.
У этого слова особенный смысл
И удивительное значенье,
С этого слова начнется теперь истинное учение.
Слово — цветок, слово — звезда,
Слово — пространство и время.
Может оно привести в никуда,
Ведь знанье — тяжелое бремя.

То есть все волновавшее мою душу в тот момент, стало пробиваться из нее в зарифмованной форме на бумагу. Я долгое время даже не пыталась ничего и никому показывать. Все это лежало, я возвращалась к этим стихам — а отношусь к своему творчеству очень критично, — считала, что все очень несовершенно. Потому что этому никогда нигде не училась и, читая каких-то авторов, я видела в их произведениях совершенную форму.

Шипилов | Что же тогда послужило толчком к тому, чтобы взять и издать книгу?

Платонова | Когда было написано завершение, все, кому я показывала «Легенду о Юрге», оказывались в восторге, людям нравилось, у меня спрашивали, собираюсь ли я ее издавать. И ко Дню города я все-таки решила сделать Юрге подарок — пошла и напечатала.

Шипилов | Будет ли продолжение?

Платонова | Новой «Легенды» точно не будет. А что касается других стихотворений... Я этого просто не знаю, да и нет цели издать свое творчество любой ценой. У меня есть неоконченный роман — такой опыт в прозе, думаю, что когда-нибудь я его закончу. Мне кажется, это было бы интересно не только мне.

Шипилов | Присутствие творческих планов — это, конечно, прекрасно. Но слушая вас, я не вижу каких бы то ни было писательских амбиций. Меня это, честно говоря, приятно удивляет, потому что в Юрге огромное количество пишущих людей, и как правило возникает следующее — чем меньше у человека творческих способностей, тем сильнее он старается издать свои спорные по качеству труды.

Платонова | Мое творчество — от души. Для меня это — не работа.

Шипилов | То есть «ни дня без строчки» — это не ваш девиз?

Платонова | Это не для меня, нет... Останавливает еще вот что: надо ли это еще кому-то, кроме меня. Вы же знаете, какие сегодня времена. Тем более я знаю и видела, как сейчас продается такого рода литература. Сегодня духовное и душевное мало кому необходимо. Увы, но это так.

Шипилов | Хорошо, если завтра в вашем доме появляется издатель с заманчивым предложением и неплохим гонораром, — согласитесь?

Платонова | Не знаю... (После долгой паузы). Может быть... Для меня это даже как-то непривычно звучит — чтобы мне еще и деньги предлагали. Я настолько далека от книгопечатания, что даже не знаю, как это правильно делается, какая в цепи «рукопись — редактор — книга — гонорар» последовательность...
Не самоцель, но... Если будет вдохновение, соглашусь. Это главное условие.

Шипилов | А почему — Снежная?

Платонова | Просто я очень люблю снег. Когда начинается оттепель, все ведь покрывается инеем. Ты когда-нибудь рассматривал иней? Это такая красота, у меня дух захватывает. А снежинка — это же просто абсолютное совершенство, и при этом сиюсекундное. Эту красоту можно почувствовать только душой. И когда сидела зимой на кране, я видела реку, эти бесконечные белые просторы — одним словом, ощущение полета, иначе не скажешь. Я получала от своей работы неземное наслаждение, несмотря на то, что первое время был небольшой страх высоты: с одной стороны я видела город, а с другой — мою сказку.

Оригинал записи в LiveJournal